У нас есть домик в деревне. Ну как домик — так, халупка, перестроенный домик геолога. Зато деревня вполне настоящая — три дома живых, остальные полузаброшенные, оживающие только летом и то…
Зато тишинааа! а воооздух!! а звееезды!!!
Да, и еще у нас есть кошки.
Ну как есть..Приходят пожрать.
Ну как приходят.. Багажник не успеваем открыть — уже один трется об ногу, вторая орет дурным мявом — шо ж такое деется, уже три минуты здесь, а еды не дают! Третий выглядывает из-за угла, чтобы не упустить чего. Остальные марафонят с другого конца деревни.
Постоянных трое. Тех, за кого мы как бы чувствуем свою ответственность.
Вообще вот это странное такое чувство. С людьми тоже так часто: ты вроде никому ничего не обещал, совершенно точно не должен, ты ему не отец, не мать и даже не двоюродная тетя.
Ты его просто один раз пожалел. И накормил. А потом еще раз.
И все.
Теперь он, как тот нищий, возмущается, что ты за его счет в отпуск ездишь! И приходит, и орет под крыльцом, и под окном, и под другим окном, и стучит лапой в дверь, если твоя бессовестность позволила тебе проигнорировать его хриплые призывы.
Но я не об этом.
Я о любви, собственно.
Их трое, я уже говорила, да? Два кота и драная Муська.
У людей тоже так бывает: два вполне красавца, гладкие, сильные, один рыжий, другой серый, один свободный (диким его язык не поворачивается назвать — он очень социализированный), другой в примаках у соседей.. В общем, самостоятельные коты такие.
И эта.
Блудливые зеленые глаза на наглой черной морде. Худая, вечно беременная, вечно голодная (сколько она жрет, уму непостижимо), наглая хамоватая брунетка. Орет постоянно. Если не орет, то мурчит — сыто и удовлетворенно. Потом сразу снова орет. Ну вы поняли?
И как она ими обоими крутит!
Как хочет, так и крутит.
Сейчас-то она с Рыжим. Предыдущие пять котят были копии Серого.
Но она не, она ни-ни, что?она вот с этим? с полосатым? да как вы могли? на честную девушку! Поклееееп! Пошел отсюда, не знаю, как тебя звать! Милый, прогони его, он на меня смотрит!
А Рыжий-то у нас жантильмен. (Он даже ребенка цапнул после часа изощренных над собою издевательств, когда уже даже Махатма Ганди бы его укусил).
Он сам не ест, пока Муська икать не начнет. Лежит, не прикоснется, пока душечка жрет все подряд, даже виду не показывает, что тоже.. того.. хочет.. желание беременной женщины — это святое.
И в принципе, серый-то никому и не мешает.
И в принципе-то, он уже три раза лапой перекрестился, что от шалавы той избавился. И упаси Боже мешать чужому счастью..
Только зашел поздороваться, че, как дела и все такое.. чем кормят? а, неплохо, меня вот тоже колбаской, а у вас какая? и тоже ничего, ну ладно уж попробую, ага, и второй кусочек попробую..
Мужики-то не ссорились, че, дело житейское..
Нет, но эта ж в принципе вся — ааа, что он тут делает, милый гони его в шею, он пришел покуситься на мою честь! оууу, уаууу, вали отсюда, бросил меня, подлец с пятью детьми, алиментов не дождешься.. пшел, пшел, подлец-мерзавец!!
Рыжий закатывает глаза, обозначает движение в сторону Серого, делает как бы четверть оборота хвостом и пол-осьмушки рычания. И падает обратно. Серый, в рамках того же условного соглашения, отступает на полсантиметра назад, жмурится и чууууть-чуть поджимает хвост. Все. Мужики договорились.
Шалава понимает, что дальше давить бессмысленно, все продемонстрировали друг другу все, что могли. Санкции обозначены и приняты.
Она поджимает губы и продолжает есть с видом: тупые животные окружают тонкое ранимое и воздушное создание, но что делать бла-ародной барышне в этом жестоком мире, как не мириться с жестокими обстоятельствами!
Наевшись, она отползает со словами: «Как страшно жить!» и начинает урчать.
Рыжий с Серым, переглянувшись и вздохнув, приступают — каждый со своей стороны крыльца — к остаткам от трапезы подруги жизни .
Любовь, мать ее..
